Пятница, 29 марта 2024 г.
Сделать стартовой страницей
Новости
Публикации
Аналитика
Участники рынка
Анализ рынка
Нормативные акты, разъяснения
Судебная практика
Консультации
Проекты нормативных актов
Национальная премия за качество алкогольной продукции
Поиск
Новости компаний
Генпрокуратура потребовала изъять «Кубань-Вино» в собственность государства



ЗАО «Новокубанское», выпускающее коньяки, увеличило убыток вопреки росту выручки



В январе-феврале "Алкогольная группа Кристалл" увеличила выручку на 39%



"Дербентская винодельческая компания" в 2023г увеличила чистую прибыль на 2,3%, выручку - на 16,7%



Суд продлил конкурсное производство на Валуйском ЛВЗ еще на три месяца



Новым генеральным директором АО «Амбер Пермалко» назначен Андрей Семериков



"Дербентский коньячный комбинат" в 2023 году удвоил чистую прибыль




 
Гроздья гнева: знаменитым французским винам угрожает опасность

Во Франции изменение климата больше не является просто абстрактной проблемой. Знаменитой культуре вина этой кулинарной страны угрожает рост глобальных температур. Виноделы изо всех сил стараются сохранить часть своего мирового культурного наследия, которое складывалось на протяжении двух тысячелетий.

В мягком свете канделябров Шато Озон Алейн Вотье начинает рассказывать о далеких временах, забавных случаях, переходя к преданиям Войны Роз и скаковым лошадям, сломанным тракторам и храбрым приключениям его предков в Алжире. Вотье таким образом старается уклониться от основной темы. Он упоминает «Cheval Blanc» 1947-го года, которое однажды пил, извиняется за рассказы о лобстерах и первых днях появления телевидения и жалуется на высокий проезд по автомагистрали. При этом добавляя, что дешевле летать рейсами бюджетных авиалиний. В общем, он говорит обо всем, но только не о действительно важной теме. Потому что именно о ней никто не хочет говорить.

Два раза он повторяет: «Я не из тех, кто отрицает изменения в климате». Но именно это он элегантным способом и делает. По его словам все это очень сложно. Этот пожилой человек в рубашке с короткими рукавами – винодел - смог занять 273-е место в списке самых богатых французов. Вотье уверяет, что во всей ситуации нет «хорошей проблемы» - именно этот термин до недавнего времени использовали в регионе, когда говорили об изменении климата. Но он признает, что здесь есть «ложная проблема», которую люди придумали сами. Глобальное потепление не было таким уж неблагоприятным. По крайней мере не здесь – не в Бордо. Или Бордоле – как его называют французы. И уж точно не на виноградниках Шато Озон, которому разрешено использовать классификацию Сент-Эмельона группы Гран Крю класса «А» для своих вин.

Вся слава сосредоточена всего на семи гектарах земли. Виноградник производит 12 000 бутылок вина в год. И в хороший сезон стоимость бутылки может достигать 1 500 евро ($1 910) в Токио, Гамбурге и Нью-Йорке. Даже до того, как вино начинает стареть. Бизнес - если так можно назвать этот замок – был в руках лишь четырех семей за последние 400 лет. Семья Вотье владеет им последние двести лет. Их светлое шато расположена на скалистом плато, возвышаясь над миром. И все вокруг выглядит как картина, написанная маслом, с мягкими очертаниями ярусов виноградников на холмах, простирающихся вплоть до долины Дордонь, разбавленных силуэтами церковных башен. Это место Хью Джонсон – некогда провозглашенный «королем вин» – назвал самым много обещающим во всем Бордо. И если это действительно так, Вотье владеет лучшим виноградником во Франции.

Есть большая вероятность того, что истории этих виноградников 2 000 лет. И в разговоре с Вотье становится понятно, что кого-то с таким багажом времени за плечами нелегко напугать небольшой проблемой нашего времени. Зачем кому-то, кого вино сделало миллионером, жаловаться на нечто, лишь раздражающее внимание, подобно погоде и климату? Нужно ли ему беспокоиться о вероятности наступления кризиса в винном деле? «Прошу извинить меня», - говорит он и встает с изысканного стула. «Мне нужно вернуться к работе». Он идет по белоснежному гравию, к воротам вырезанного в скале подвала. Здесь деревянные бочки хранятся в полной темноте. Десять минут спустя он возвращается. Выглядит свежим, как будто вздремнул. Приглашает нас на дегустацию.

Он разливает вино «Ausone» 2006 года по бокалам. Вино, темное и густое как кровь, с розничной ценой 600 евро за бутылку. Оригинальное, много обещающее и все еще не «дикое» вино с острыми нотками «Cabernet Franc».

Экстремальная погода


Вотье делает глоток. Затем продолжает говорить так, как будто внезапно изменил свое мнение: «Возможно, бури становятся хуже». Он вспоминает плохую погоду в регионе в июне позапрошлого года, когда с юго-востока пришли ливневые дожди и обрушились на территорию в 12 000 гектар. «Двенадцать тысяч гектар», - повторил Вотье. «Такого никогда не случалось раньше». За несколько минут было уничтожено 5 000 гектар высококачественного винограда «бордо». Буквально разрубило на куски. Возможно, это и есть ваше изменение климата”.

Экстремальная погода становится обычным явлением во всех регионах Франции, где выращивают виноград. Сильные дожди и ливни часто наступают после летней жары и периодов засухи. Зимние и ночные температуры настолько умеренные, что у растений просто нет возможности отдохнуть. Лишь несколько владельцев виноградников продолжают отрицать этот реально существующий феномен.

С другой стороны, нелегко осознавать, что последние три десятилетия были самым теплым периодом за последние 1 400 лет. Трудно принимать тот факт, что средняя ежегодная температура увеличилась на 1 градус Цельсия, что Атлантический океан и Средиземное море незначительно теплеют, а днем температура становится выше. Людям просто не хватает естественных сенсоров, чтобы ощутить эти изменения. Но у винограда они есть. По словам некоторых виноделов, плоды испытывают постоянный стресс. Владельцы виноградников пребывают в панике. И не только во Франции, но и в Италии, Испании и по всей Южной Европе – везде, где всегда было тепло, а сейчас становится слишком жарко.

«Мы ведем борьбу с 2008 года»

Виноделы вдоль реки Роны –в 500 километрах к востоку от Бордо – прекрасно знают, то это значит. В регионе находится огромная винодельня Гигаля в Шато Д’Ампуи, представляющая собой комплекс старых и новых зданий, и расположенная в часе езды от Леона. Шато раскинулось на небольших холмах Кот-Роти – лучшем местоположении в северной части долины руки Рона. На холмах можно увидеть таблички с именами виноделов, которые таким образом с гордостью отмечают свои участки. Это один из старейших регионов выращивания винограда, где первые виноградники появились 2 400 лет назад.

Филипп Гигаль, который родился в 1975 и сейчас является одним из крупнейших производителей вина в долине, является образованным человеком со степенью по энологии. После короткой переписки по электронной почте он сразу приглашает меня на встречу. Его дедушка – основатель компании – лично собрал и обработал 67 урожаев вдоль Роны, на счету его отца 54. Сам Филипп уже собрал 17. Гигаль начинает разговор со слов: «Изменение климата является неоспоримым фактом. Но видимо все еще есть люди, которые с этим не согласны».

Гигаль является гигантом в мире вина, а также разливщиком и дилером для многих крупных торговых марок, виноградники которых расположены вдоль Роны. Любой француз и многие ценители вина в Европе знают коричневую этикетку с медным тиснением и красным круглым логотипом– символами хорошего качества в больших количествах. Ежегодное производство 5 миллионов бутылок не является чем-то необычным. 3.5 миллиона бутылок наполнены обычными красными винами «Côtes-du-Rhône». Цена за бутылку варьируется от 6 до 7 евро. Гигаль производит в огромных количествах «Crozes-Hermitage», а также «Saint-Joseph», «Côte-Rôtie» и «Condrieu», «Gigondas» и «Tavel» на юге долины Роны. А также некоторые сорта вин высокого качества, включая знаменитое «Châteauneuf-du-Pape». Но температуры становятся слишком высокими для крепких сортов вин, которые всегда выращивались в условиях жаркого климата Авиньона.

Молодой Гигаль рассказывает нам о своих планах поехать в важную командировку в Шатонеф, потому то «там проблема становится все более серьезной». 75% вина, произведенного Шатонеф дю Пап, получается на основе сорта «гренаш». Но этот сорт больше не выдерживает жаркой погоды. Как выразился Гигаль, в последнее время сорт стал«неподдающимся». Нанесен ущерб процессу созревания винограда. Содержание сахара становится высоким слишком рано, когда ягоды еще до конца не созрели. По словам Гигаля цвет и аромат далеки от нужного качества. Поэтому трудно собирать урожай. Качество самого вина под угрозой. «Мы ведем борьбу с 2008 года», - объясняет Гигаль. «С того момента годы были чрезвычайно сухими. И легче не становится».

Приспосабливаясь к природе

Профессия выращивания винограда связана с постоянным приспосабливанием к природным условиям. Сегодня французское вино не имеет ничего общего с вином, которое производили и потребляли сто лет назад. Изменились сами вкусовые предпочтения. Эволюционировали научные технологии в сфере виноделия. А инновации помогли улучшить методы отжима.

Стратегия работы на виноградниках изменилась радикально. И виноделы больше чем когда-либо знают о процессах созревания. Фактически у виноделов есть определенные инструменты реагирования на изменения климата. Самая большая проблема – замена сортов винограда. И над этим вопросом Гигаль со своими сотрудниками все чаще и чаще задумываются сейчас.

Но становится ли слишком жарко для выращивания сорта «гренаш» в Шатонеф?Почему бы не сажать «сиру» – сорт, который приобрел популярность во всем мире благодаря «Shiraz»? Что плохого в выращивании позднесозревающего «каберне совиньон» дальше к северу от долины Роны? Или даже может быть в Бургундии? Почему бы не переместить виноградники на холмы к более холодным высотам? Или не высаживать их на северных склонах холмов, чтобы избегать воздействия солнца?

Страх перемен


«Вот вам пример», - объясняет Гигаль. «Виноград «вионье» не разрешали выращивать вдоль Роны долгое время. Но мой дедушка выращивал виноград. Он верил,что он хорошо подходил к условиям региона, и из него получалось вино, достойное затраченных усилий». Потребовалось время, чтобы убедить других виноделов, а также регулирующие органы изменить правила. Сегодня 65% белого вина из долины Роны изготавливается из сорта «вионье».

Опасения французских виноделов по поводу изменения климата исходят из страха утратить особенности, характеризующие их вина. Термин «терруар» - яркое и в конечном итоге не переводимое слово, которое иногда указывает на восприятие места. «Возможно, терруар означает больше, чем просто почва», - уточняет Гигаль. «Больше, чем климат, микроклимат, почва, история». Все эти факторы сейчас меняются. И ситуация будет оставаться такой же, потому что температура несомненно увеличиться еще на один градус к концу столетия. И это только при самом оптимистичном сценарии.

Этот один градус, распределенный на оставшиеся до конца века 86 лет, возможно даст виноделам достаточно времени для внесения необходимых изменений, проведения экспериментов с сортами винограда и производства адаптированных видов, которые будут хорошими, а возможно даже и лучше. Единственная проблема: сейчас мало факторов указывают на то, что промышленно развитые страны достигнут поставленных целей в отношении климатических изменений.

Наоборот, все указывает на то, что средняя температура увеличится на 4 градуса к 22-ому веку. Или даже на 6 градусов – как показывают достоверные прогнозы. В это случае в Париже будет такой климат, который преобладает в испанской Кордове сейчас. А Шатонеф дю Пап придется столкнуться с погодой, подобной северо-африканской. Выращивание винограда становится невозможным по простой причине: будет не хватать воды, и виноград будет увядать до начала сбора урожая.

Надвигающаяся катастрофа


На юге Франции уже можно ощутить то, что ожидает страну. В Лангедок-Руссильон -крупнейшем виноградном регионе страны - вода всегда была в дефиците. Но сейчас дождей идет меньше с мая по сентябрь. И погода более переменчива, чем в прошлом. Есть виноградники, где виноград увядает, хотя хозяйство и не заброшено. Многие виноделы жалуются и говорят, что для них все кончено. По их словам проблемы, появившиеся в Шатонеф дю Пап, уже приобретают катастрофические масштабы в регионе.

Многие просто сдались. Но климат не является основной причиной. В мире, который потребляет все меньше и меньше вина, и все больше качественного вина –производители бюджетных сортов в бедных климатом районах не могут выжить. Регион вдоль Средиземного моря – с его жаркими землями – долго испытывал этот мучительный структурный сдвиг. За последние двадцать лет – производство уменьшилось с 29 до 14 миллионов гектолитров. Это все еще большой объем, которого хватает на производство двух миллиардов бутылок в год. Сейчас здесь 25 000 действующих виноделов и 270 кооперативов – а это даже слишком много.

Только у тех, кто занимает ниши по производству вина высокого качества или специальных вин, есть шанс свести концы с концами в регионе, подобном Лангедок-Руссильон.Одна из них – Изабель Фрере – является альтернативным виноделом, который делает все по-другому. Она разговаривает со своим виноградом во время работы, поет, когда собирает урожай, и относится к виноделию как к образу жизни, а не просто профессии. Для нее это попытка жить в гармонии с природой, заниматься серьезным делом и возможно даже добиваться успехов в процессе. Она занялась виноградником своего дяди лишь восемь лет назад. У нее шесть гектаров южных сортов «гренаш», «кариньян» и «сира», которые растут в граните, песке и гравии, а также в сухой пористой почве.

Перед тем, как вернуться в семейный бизнес, он взяла паузу и преподавала французский иммигрантам в Париже, а также провела какое-то время в университете там. И все же в конечном итоге она почувствовала зов родного дома и начала скучать по холмам над деревней Сореде на самом юге Пиренеев. Регион, расположенный близко к границе с Испанией, это ее мир. И на климатических картах эта территория всегда помечена красным цветом.

«Конечно же это изменение климата. И оно уже здесь»

Летом может становится очень жарко. Но жарко было всегда. И это никогда не было проблемой. «Зимой больше не становится холоднее», - говорит Фрере. Невысокая, но коренастая женщина сорока трех лет. Природе и виноградникам трудно восстановится. Ночью ситуация такая же. После захода солнца температура не понижается, что плохо для растений, у которых нет возможности отдохнуть. А им нужно также «спать, как и другим живым существам».

«Дождь– это проблема», - говорит она своим грубым голосом человека, курящего скрученные в ручную сигареты, который любит посмеяться и хорошо провести время. Его может не быть неделями. А затем наступают ливни. «В этом нет ничего необычного, но не в такой степени. Не в такой. Конечно же это изменение климата. И оно уже здесь».

Здесь. В маленьком поместье Изабель Фрере – под названием Мулен Кассанье – это уже не научный прогноз или сценарий. Это больше не просто фото полярого медведя, дрейфующего на льдине, не просто новость о жителях далекого острова, которые попали в беду. Изменение климата становится неотъемлемой изнуряющей частью повседневной жизни. Оно меняет жизнь Фрере, угрожая ее стилю жизни и иногда приводя ее в негодование. Потому что она понимает, что уже не может сама менять свою судьбу.

Семейное поместье – которое в действительности представляет собой жилую часть слуг, а сама усадьба прячется среди деревьев – обладает очарованием Виллы «Курицы». Вымышленного дома, в котором жила Пеппи Длинныйчулок. Отец Фрере Себастьян работает художником. Он– человек с харизмой библейского старца. Среди других жителей курящая тетя, помощник по дому, три собаки и много кошек. В поместье есть старый пруд, окруженный древними деревьями. Вино производят в старом амбаре. Здесь огромные бочки для брожения, шланги, чаши и различное оборудование. Фрере выключает шумный кондиционер и произносит: «Прижмитесь ухом вон к той бочке, и вы услышите, как работает сама природа». И действительно можно услышать, как внутри бочки идет брожение. Звук похож на отдаленные звуки грома.

Фрере не добавляет дрожжи в вино, полагаясь на природные ферменты, которые виноград получает из почвы. Она старается обходиться без химии. Не использует гербициды или пестициды, позволяя природе делать все самой. Грибы, мухи, жуки – все это есть в ее винограднике,«потому что любое вмешательство приведет лишь к более серьезным проблемам».«Такова закономерность».

Когда идешь по территории виноградника, иногда трудно даже понять, что это виноградник. Виноград больше похож на заросли. Как буд-то за ними никто не ухаживает. Но они отражают философию этого биодинамического винодельца, который верит в принципы антропософии. Она предпочитает позволять расти всему и существовать всему. Такой человек, как Алейн Вотье из Бордо умер бы, увидев все это.

Маленькое чудо глобализации

Фрере присоединилась к группе виноделов в свое регионе, которые используют схожие методы на своих участках. Они помогают друг другу рабочей силой и оборудованием. И они также вместе поставляют продукцию на мировой рынок. Изабель Фрере, которая просто хотела наслаждаться гармонией жизни, стала маленьким и ироничным чудом глобализации. Потому что она сейчас продает большую часть своего вина в Японии.«Странно, не так ли?» - говорит она, смеется и наливает себе еще охлажденного белого вина.

Те винодельцы в регионе, которые используют традиционные методы, не имеют доступа на такие рынки. В течение последних недель сезона сбора урожая можно видеть ,как они едут на маленьких тракторах в свои кооперативы, которые пытаются изменить среднее качество своих вин умными слоганами или добавлением ананаса, апельсина и других фруктовых вкусов, чтобы продать свою продукцию французским торговым сетям в качестве модного летнего напитка.

В противном случае многим винодельцам в регионе приходится зависеть от клиентов, которые приезжают в летний период отпусков. Туристы из близлежащих лагерей покупают десятилитровые ящики розового вина, чтобы запить жирную еду. Многое в этом регионе напоминает лишь остатки французской культуры вина. Винодельцы теперь производят «Cuvées» с 15-процентным содержанием алкоголя. Если проводить тест с завязанными глазами, вкус этого вина можно легко спутать с охлажденным немецким глинтвейном. Но даже лучшие винодельцы не знают, как производить высококачественное вино в суровых климатических условиях юга Франции.

Новый климат


Для Изабель Фрере это последний день сбора урожая. Вместе с пятью помощниками они работают на участке с сортом «мурведр». Сборщики торопятся. Беспечные, с дредами, татуировками и металлическим пирсингом в ушах и носу. День выдался жарким. На небе палит солнце, молочные облака медленно плывут. К 4 часам дня сгущаются тучи. И спустя полчаса начинается дождь. Уже в 4:50 идет настоящий град. Градины размером с горох падают на поля, виноград и сборщиков.

Фрере в тюрбане на голове собирает последний виноград – круглые иссиня-черные ягоды –и уходит. Она и сборщики втискиваются в белый фургон, набитый ящиками с урожаем. Из-за погоды они вынужденны прекратить работать. И им приходится ехать обратно в дом. Когда они возвращаются, то какое-то время еще сидят в фургоне. Кушают, курят и пьют. И думают о том, была ли погода еще одним совпадением или предвестником. Это просто плохая погода или новый климат? Но они уже знают ответ. Это не просто погода. В южной Франции это новый климат.

Что тревожит больше всего, так это то, что климатические изменения больше не являются чем-то абстрактным. Они стали ощутимыми – и не только на юге, но и в долине Роны, Эльзасе, Бордо, долине Луары и Шампани.

У нового климата свой запах и вкус. Его можно будет почувствовать, когда будут проводится фестивали, и открываться бутылки. Когда белые вина Бургундии начнут терять свое отличительное качество. Когда ароматное «Sancerre» из Луарской долины станет сырым. Когда станет слишком тепло для «Riesling», «Pinot Noir» и «Grenache». Когда французские вина потеряют свою свежесть. Когда в них больше не будет вкуса «терруара», а будет вкус Нового Света – Калифорнии,Тасамнии и Чили. Когда вы просто будете быстро напиваться ими без получения особого удовольствия. Когда начнется другое, более бедное существование.

А великое, благополучное время подойдет к концу. Случится это уже к 2050 году. А может и к 2100. Возможно люди забудут великие имена, потому что знать их больше не будет необходимости. Потому что «Château Pétrus», «Cheval Blanc» и «Yquem». Как и не будут «Hospices de Beaune», «Romanée-Conti»и «Domaine Leroy».

Будут имена, которые когда-то были отдельными мирами: Луар, Рона, Бургундия, Бордоле и Шампань. Забвение. Потребление. Конец.


vlast.kz
 

06.11.2014