Европейский опыт реабилитации полностью вытеснил наркологию старого образца

Консультант по трезвости

Наш собеседник – неоднократный участник зарубежных семинаров для консультантов по вопросам алкоголизма и наркомании, которые организует целевая программа Фонда Стефана Батория (Польша). Сам он член содружества анонимных алкоголиков, поэтому останется для читателя скрытым за вымышленным именем Валерий. Нам показалось интересным и важным, как у европейских соседей поставлена реабилитационная работа с химически зависимыми людьми, какую долю усилий в оздоровление населения вкладывают там государство и общество, а что остаётся в зоне личной ответственности пациента. Опыт и наблюдения человека, который и болезнь знает изнутри, и в деле выздоровления имеет многолетние успехи, представляется ценным как для специалистов, так и для частных лиц, которых так или иначе затрагивает эта тема.

№ 1 из 1
В России до сих пор алкоголиков «лечат» методами детоксикации и кодировок

– Я вообще-то типичный представитель когорты консультантов в области зависимостей, – признаётся Валерий. – Последний семинар, в котором я участвовал, собрал руководителей и специалистов наркологии и реабилитации с Дальнего Востока, Камчатки, из Украины, Белоруссии, Эстонии, Грузии. Больше половины из них сами в прошлом страдали алкоголизмом или наркоманией и после успешной реабилитации избрали своей профессией помощь другим. На последней встрече я увиделся, например, с моим давним товарищем из Грозного. Будучи зависимым, он работал прежде волонтёром на телефоне доверия. А теперь вот дорос до директора реабилитационного отделения государственной наркологической клиники.

– Я не ослышалась? Государственная клиника включает в себя реабилитационное отделение?

– Именно так. На территории бывшего СНГ это пока первые ласточки, редкие, со скромным начальным опытом. Тем не менее они стали появляться. Всего три года такому отделению в Петропавловске-Камчатском. Есть реабилитационный блок в Хабаровске, планируют в ближайшее время открыть в Якутске. В Иркутской области в реабилитационном центре «Перекрёсток семи дорог» три койко-места финансирует мэрия Ангарска. Но этого, конечно же, катастрофически мало. Давно пора смелее, быстрее перестраивать подходы к проблеме зависимости в государственном масштабе. Мы здесь сильно отстаём от цивилизованного мира, и это на фоне того, как остра и огромна проблема алкоголизма и наркомании в России.

– На каких же подходах стоит сегодня Польша, где вы побывали как стажёр?

– Ещё лет 15 назад в Европе, как и у нас до сих пор, практиковались исключительно методики детоксикации и кодировок. На меня большое впечатление произвело выступление на семинаре Богдана Вороновича – доктора медицинских наук, руководителя реабилитационного центра Института психиатрии и неврологии в Варшаве. Он провёл для нас своеобразный исторический экскурс. Вспомнил те недалёкие времена, когда и польские наркологи распекали своих пациентов за «первую рюмку», линчевали, запугивали, вшивали эспераль. На этом дело профессионалов и заканчивалось. Пациенты уходили до неминуемого срыва, который иногда случался очень скоро. Карьеру Богдана Вороновича, совсем было отчаявшегося в своём «безнадёжном» деле, спасло знакомство и сближение с движением анонимных алкоголиков. Ему посчастливилось съездить в Миннесоту, где давно и успешно развивается особая реабилитационная программа, рассчитанная на глубокие личностные изменения в пациенте, на его полную социализацию с помощью «12 шагов», описанных в программе анонимных алкоголиков. Воронович высоко оценил возможности и достижения «миннесотской модели», организовал первый польский реабилитационный центр, работающий по её принципам. Теперь этому центру уже 25 лет. Но самое главное – опыт удалось тиражировать, и очень широко. И этот опыт изменения жизни в процессе реабилитации сегодня полностью вытеснил наркологию старого образца, наркологию, основанную на страхе и запретах, на парализации воли алкоголика с помощью кодировки.

Сейчас в Польше ни одна больница не кодирует пациентов. Работают в частном порядке только заезжие кодировщики, но спрос на их услуги не особенно велик. Больницы проводят комплексную детоксикацию организма, после которой человек сразу поступает в реабилитационное отделение на 28 дней, в течение которых действует миннесотская программа. А в дальнейшем больному рекомендованы собрания анонимных алкоголиков или анонимных наркоманов, то есть глубокая и постоянная работа над собой в сообществе таких же зависимых, уже имеющих опыт трезвой жизни. И так дело поставлено во всей стране! В Польше сегодня действуют полторы тысячи реабилитационных центров, половина которых при государственных больницах. И это на 40 миллионов населения. Сколько вы насчитаете реабилитационных центров в России, где в 3,5 раза больше жителей? Как говорится, дистанция огромного размера.

– Что значит «государственный реабилитационный центр» в реалиях обывателя, Валерий? Можно получить помощь за счёт бюджета?

– Раз в год каждый гражданин Польши имеет право пройти реабилитацию в течение 28 программных дней за счёт обязательной медицинской страховки. Месяц полного погружения в проблему, «тектонические сдвиги» в сознании, выработка новых поведенческих навыков. Можно сказать, «перепрограммирование» человека с курса на самоуничтожение, каковым по сути является зависимость, на стойкую мотивацию к полноценной жизни. И платит за это бюджет. В частных центрах программа дополнена ещё какими-то услугами, более комфортными условиями, оплата комбинируется из собственных средств пациента и страховки. Так заботится о здоровье нации не только Польша. Проблема алкогольной или наркотической деградации повсеместно в Европе является предметом государственной заботы. Поговорка «Спасение утопающих – дело рук самих утопающих» актуальна, похоже, только у нас.

– Но ведь полтора десятка лет назад и в Польше дела обстояли не лучше нашего. Что помогло изменить ситуацию?

– Понадобились годы, чтобы отношение польских властей и чиновников от медицины стало иным. Поначалу и консультантов-то по вопросам химических зависимостей в стране не было. Миннесотская модель рекомендует в качестве таких консультантов использовать выздоравливающих, получивших определённые психотерапевтические знания. Учились они где придётся, чаще на практике. Больницы – первопроходцы этого реабилитационного движения – нанимали их дворниками, сторожами. А сегодня «консультант по трезвости» – одна из самых уважаемых и престижных профессий у наших западных соседей. Эти специалисты востребованы, авторитетны, состоятельны, наконец. Центры реабилитации работают с большим КПД, проблема зависимости действительно отступает. Чтобы сделать это возможным, очень много потрудился Фонд Стефана Батория. А реабилитационную программу в рамках этого фонда финансировал Сорос. Основал Фонд Стефана Батория известный польский писатель, юрист, профессор юриспруденции, один из авторов современной польской Конституции Виктор Осятыньски. И вместе с тем этот человек – член содружества анонимных алкоголиков. О своём личном возрождении в американском центре он написал книгу «Реабилитация». Сегодня у него за плечами 30 лет трезвости. Программой по алкоголизму и наркомании руководит супруга Виктора – кандидат медицинских наук, доктор социологии Эва Осятыньски. Первые восемь лет ей пришлось работать с официальной медициной, чиновниками здравоохранения и социальными службами Польши. Добившись успеха, поляки стали распространять своё дело, взяв «шефство» над странами бывшего социалистического лагеря, в том числе над Россией. Они финансируют обучение консультантов, курируют работу реабилитационных центров, помогают укреплять международные связи в содружестве анонимных алкоголиков.

– Курс на длительную комплексную реабилитацию, как я понимаю, принципиально эффективнее симптоматического лечения медикаментами и кодировок. Объясните, почему это так.

– Алкоголизм и наркомания, вне всяких сомнений, заболевания. Они имеют выраженные клинические проявления и связаны с нарушенной биохимией организма. Однако природа этих болезней не ограничивается только физиологией, она поражает все аспекты жизни человека – социальные и психические прежде всего. Мы имеем дело с расстройствами личности в самом глубоком понимании этого слова. И развиваются они не на пустом месте. Зло-употребление разрушительными веществами – лишь верхушка айсберга. Чтобы устранить её, надо прорабатывать глубинные, «подводные» наслоения: выявлять деформации психики, начиная с самого раннего возраста, учиться новым эмоциональным реакциям, новому мышлению, новому взгляду на мир и себя в этом мире. Это долгий и нелёгкий путь, но только он способен возродить алкоголика или наркомана. Это уже доказала многолетняя, я бы даже сказал многовековая, история тщетных попыток одолеть болезнь традиционно медицинским путём.

Психотерапия, личностные изменения – вот путь к ремиссии, а потом и к окончательному освобождению. Польский нарколог сегодня на первой встрече говорит своему пациенту: «Я не излечиваю тебя. Вылечить от химической зависимости невозможно, приём любой дозы губительного вещества гарантирует жестокий рецидив. Я показываю тебе путь, как можно жить, чтобы твоя зависимость тебе не мешала, чтобы она находилась в «заблокированном» состоянии. Но проходить этот путь – это твоя самостоятельная работа и ответственность. Помогут тебе реабилитация и содружество анонимных алкоголиков». Если же пациент отказывается от реабилитации или игнорирует посещение собраний, то ему в случае очередного срыва могут даже отказать в медицинской помощи. «Ты не выполнил предписаний, не делал необходимые шаги, не работал над собой. Чего же ты ждал?» – задают ему риторический вопрос. Если человек сорвался вскоре после реабилитационного центра, ему предлагают лечиться уже за свои деньги.

– Получается, реабилитация почти принудительная?

– Ну, так, конечно, нельзя сказать. Хотя сформирован такой общественный алгоритм, который предписывает реабилитацию алкоголику или наркоману. Это стало правилом, нормой. Уже никто из страждущих не ждёт чудес в виде волшебной таблетки, пилюли, торпеды или сеанса гипноза, как это до сих пор происходит у нас. Все понимают: реальный инструмент освобождения – внутренняя работа, общность с такими же, как ты, желание жить, подкреплённое конкретными действиями.

– Вы считаете, наши алкоголики находятся в плену иллюзий на избавление извне?

– Да это не я считаю, это неоспоримый факт. Большинство застревают в позиции «сделайте со мной что-нибудь». Это тупиковый вариант. Как говорится, «никто не даст нам избавленья…». Горько то, что ведь и официальная медицина в общей массе поддерживает подобные ложные ожидания, питает надежды на полное излечение с помощью врачебных манипуляций, порой откровенно лоббирует практику кодировок, которая приносит коммерческую выгоду. Но приносит ли она реальные результаты? Посмотрите, сколько оплачивается кодировок и вшиваний, к примеру, за один только месяц в наших клиниках. Становится ли настолько же меньше забулдыг на улицах? Невооружённым глазом видно, что сдвигов серьёзных нет да и быть не может. Невозможно такую сложную систему, как внутренний мир человека, да ещё и потерпевшую глубокий функциональный сбой, механически перепрограммировать с деструктивной на конструктивную программу.

– Как же достучаться до здравоохранения, чтобы и у нас наступила «польская благодать»?

– И у нас не всё безнадёжно. В регионе медицинское ведомство опередили учреждения ФСИН. Вот уже несколько лет работает реабилитационная программа в одной из колоний Ангарска, где действует группа анонимных алкоголиков, поощряются шаги к выздоровлению. Пусть это капля в море, но и капля, говорят, камень точит. Надо говорить об успехах, даже самых скромных, пропагандировать эффективные государственные подходы к борьбе за трезвость людей. Если поляки нашли выход из тяжёлой ситуации, если этим же путём сегодня идут немцы, болгары, чехи, тогда что же мешает нам последовать их примеру?

– Итак, нужна широкая реабилитация под эгидой государства, на средства ОМС?

– Однозначно. И, конечно, надо развивать движения анонимных алкоголиков и наркоманов, где люди могут получать повседневную поддержку. В той же Варшаве с населением 1800 тысяч человек работают 180 групп анонимных алкоголиков. Это 300 собраний в неделю! В Иркутске сообществу нынче исполняется 22 года, в областном центре действуют пять групп. Мы активно посещаем лечебные стационары, места лишения свободы, ездим в дальние деревни и города, пытаемся приобрести союзников в лице врачей, муниципальных руководителей. Крепкие группы есть в Ангарске, Усолье-Сибирском, Шелехове. Надо, чтобы их становилось ещё больше. Чтобы в любом населённом пункте человек, мучимый зависимостью, мог найти помощь и поддержку.

– Но это ведь уже вопрос самоорганизации самих больных, не так ли?

– Потому это и непросто. Что может объединить и сплотить отчаянно больных людей, одержимых своего рода безумием? Только ещё более отчаянное желание выжить. Если у кого-то из алкоголиков или наркоманов оно есть, пусть приходят в содружество, учатся жить по-другому, открывают новые группы там, где они живут, ищут единомышленников. Мы – рядом. И смерть – рядом. Выбирать придётся самому.

Круглосуточные телефоны анонимных алкоголиков в Иркутске: 8-902-768-18-03, 95-63-45.

www.vsp.ru

 

08.04.2013