Кому нужны пабы и в чем проблема плохого имиджа белорусского пива?

Недавно прозвучала мысль о том, что пивзаводы вполне могут обзавестись собственными пабами и пивными, чтобы помочь людям избежать столкновений со стражами правопорядка при действии запрета на распитие пива в общественных местах. Кому больше нужны пабы — пивоварам, их клиентам или чиновникам, в чем проблема плохого имиджа белорусского пива — в пиве или в рекламе, и от кого или чего зависит вкус, который не забывается?
15 миллионов долларов. Размер финансовой просьбы оказался не мал, но и не так уж велик — в масштабах крупного предприятия. В начале недели просил за «Белсолод» вице-премьер. Иван Бамбиза отчитывается: оборудование, которое проращивает ячмень уже установили, заканчивается монтаж сушки. Но Президента интересует главное — а тот ли это исключительный случай? Ведь с 1 января господдержку можно получить только так.

Александр Лукашенко:
Если мы выделяем кредит кому-то, предприятию, которое не имеет этих средств, я хотел бы знать, насколько напряглись трудовой коллектив — в «Белсолоде» в данном случае, руководство «Белсолода», концерн, а может быть и сам вице-премьер. Все должны понимать, что бюджет — это не кормушка. И ходить в бюджет за деньгами не пристало.

Вице-премьер в просьбе уверен. Говорит, производство солода после модернизации увеличится вдвое — до 130 тысяч тонн, и больше половины его начнёт уходить на экспорт. А на самом «Белсолоде» дополняют: увеличится не только количество, но и качество. Главное, чтобы вопросов с сырьём не возникало.

Николай Кенда, генеральный директор ОАО «Белсолод»:
Для того, чтобы дальше быть конкурентоспособными, мы взяли два хозяйства, чтобы выращивать элитные семена в своих хозяйствах, распространять их в товарных хозяйствах и иметь качественный пивоварный ячмень. А после мы будем иметь серьёзнейшей качественный солод.

Михаил Кадыров — сам большой любитель пива. Причём, белорусского. Может быть, поэтому замдиректора НПЦ по земледелию так неравнодушно говорит о главной своей культуре.

Михаил Кадыров, первый заместитель генерального директора по науке НПЦ НАН Республики Беларусь по земледелию:
Внесение азота: иногда в погоне за валом нарушаются требуемые дозы, вносят больше азота, повышается белок, а для производства пива желательно, чтобы белка было поменьше.

Качество пивоваренного ячменя определяют по гостам, а там 14 показателей: от крупности и цвета до содержания белка. В итоге, в последние годы выращивают больше, для того, чтобы потом по этим самым гостам прошло в среднем 150 тысяч тонн — столько, сколько и нужно нашим пивзаводам. Но проблему попустительства в хозяйствах всё ещё нужно решать, ведь пока из 150 тысяч тонн большинство — ячмень второго класса.

Михаил Кадыров, первый заместитель генерального директора по науке НПЦ НАН Республики Беларусь по земледелию:
Надо здраво регулировать цены. Тут не всё так однозначно. Цены должны быть привязаны и к себестоимости, и к затратам на его производство, и к ценам на пивоваренный ячмень в ближайших странах.

После разговоров о насущном Михаил Кадыров ведёт нас в минисолодовню. Чешская, стоимостью 350 тысяч евро. Нашу старую, 30-тилетней давности, говорит учёный, отдали как раз «Белсолоду».

Михаил Кадыров, первый заместитель генерального директора по науке НПЦ НАН Республики Беларусь по земледелию:
Нам нужно создавать хорошие пивоваренные сорта: они определяют десяток сортов, а мы четыре сотни сортов.

Дальше — больше. Оказалось, пользоваться результатами такой затратной работы НПЦ по земледелию наши пивзаводы почему то хотят не очень.

Михаил Кадыров, первый заместитель генерального директора по науке НПЦ НАН Республики Беларусь по земледелию:
Влияние сортовой структуры посева на качество ячменя в 2008 году. В 2008 году иностранных сортов — 20%, и 80% — белорусских, выход стандартного ячменя 82%. Другая компания: доля иностранных сортов — 100%, выход стандартного ячменя — 73%.

Михаил Чеченев, директор пивоваренного завода:
Если я могу купить солод — мы не можем его делать сами, я не могу купить его за рубежом — я хочу купить солод хороший. Из чего он выращен – не столь важно.

Директор пивзавода говорит: вообще то, солод как год на год — не приходится. Урожай ячменя 2007 года называет тяжёлым, 2008 — позитивным, 2009 — средним между первыми двумя. По качеству пива это мог заметить каждый белорус. Но кивать на то, что у той же Германии таких проблем нет — глупо. Кстати, во Вторую Мировую именно с этого пивзавода не упало ни кирпичика. Захватив его, немцы стали варить пиво для себя. В итоге, после войны пивзаводу достались некоторые немецкие производственные манускрипты, ну и пара исторических фактов.

Надежда Котова, главный специалист по инновациям пивоваренного завода:
Работникам, которые усердно трудились, в конце рабочей недели давали по две бутылки бесплатного пива

Годы шли, но и теперь на заводе работникам в месяц продают до 10 литров по себестоимости. И берут, ещё как. Потому что главный недостаток нашего пива — это отсутствие чешской марки, шутит главный по пенному напитку Алексей. Он тут на вес золота — во всех смыслах. В его западное обучение завод вложил тысячи долларов — и теперь он точно знает, как варить, чтобы пить.
Его и ещё с десяток человек научили различать в пиве 25 ароматов. Это тоже было дорого, но тоже нужно. Зато теперь их работе многие позавидуют — это когда с утра выпил, но день всё равно занят.

Алексей Фокин, главный пивовар пивоваренного завода:
Пиво смотрят визуально: смотрят, какая пенка, его прозрачность и как идёт игра пузырьков. Каждое пиво содержит углекислоту, и должны быть пузырьки. Если их нет, то это плохое созревание пива. Наша пена держится 240-300 секунд. Если она будет держаться очень долго, то, скорее всего, она не натуральная.

Свой эксперимент мы решили провести с людьми, которые перепробовали пять сотен сортов пива со всего мира, но чей главный определяющий фактор — «нравится - не нравится». Профессиональные любители из клуба пивной атрибутики каждую неделю собираются на закрытые дегустации. Но сегодня мы предложим им отличить белорусское от зарубежного.
Итак, две бутылки пива белорусских заводов, одно российское и одно литовское, четыре бокала и три оценщика. Мы особо не мудрили. В первом и во втором бокале — пиво белорусское. Третье сделано в России, четвёртое — в Литве.
Первый вердикт: литовское пиво нечаянно сошло за белорусское, а белорусское приняли за зарубежное. Впрочем, у второго дегустатора ошибки те же. Третий оценщик с коллегами согласился частично, но тоже прогадал. Первое белорусское пиво он почему-то принял за зарубежное. А вот литовское, как и все остальные, перепутал с белорусским. Вывод один: эта маленькая дегустация лишь подтвердила те многие, которые проводили и сами пивзаводы, и разные институты. Нам не хватает всё той же рекламы и маркетинга, да и когда-то прочно подсев на российско-украинскую пивную иглу, теперь мы уже и сами не верим в качество нашего.

Сергей Ших, член клуба «Пивные волаты»:
Я всегда беру белорусское пиво. Проблема в том, что люди считают, что белорусское пиво, как многое российское, делается из порошка, 3 дня бодяжится — и всё.

А вот к запрету пить пиво в общественных местах любители пенного напитка относятся без особого энтузиазма. Нет, не потому, что любят делать это на улице, а потому что пабов у нас недостаточно. Да и пиво там стоит несоизмеримо больше того же магазинного.

Василий Майко, член клуба «Пивные волаты»:
Закупочная цена на «Аливарии» — примерно 2500 рублей за литр. В ресторанах и кафе, которые находятся не в подвальных помещениях, не во двориках, оно стоит где-то 7 тысяч за пол-литра.

На неделе стало известно, что горисполком готов выделить пивзаводам 30 помещений под пабы, но нужно ли это самим пивзаводам? Кстати, только тот один, который мы вам показали, и имеет в столице фирменный бар, у остальных 18 заводов их нет вовсе. Почему — нам коротко сказал директор.

Михаил Чеченев, директор пивоваренного завода:
Если бы я мог успешно заниматься ресторанным бизнесом, я бы, наверное, не руководил пивным заводом.

Но вопросов у обывателей от этого меньше не стало.

Юрий Лопатин, член клуба «Пивные волаты»:
Почему бы не сделать сеть пабов, чтобы в магазине оно стоило 2000 рублей, а пабе — 3000?

Василий Майко, член клуба «Пивные волаты»:
Почему в той же Прибалтике сначала построили множество баров, а потом приняли закон о распитии пива на улицах? А у нас подошли по-другому и стали приводить примеры близлежащих стран.

То, что при грамотном подходе, как к технологии варки, так и к технологии продаж, — результат налицо, доказывает хотя бы минский паб, фишка которого — живое пиво. Больше десятка сортов и сотни клиентов. Варят его на глазах у гостей — за день, но ещё 3-9 дней оно бродит, и почти месяц дображивает.

Инна Игнатович, инженер-технолог мини-пивоварни:
Так как мы производим живое нефильтрованное непастеризованное пиво, то у нас отсутствуют стадии фильтрации и пастеризации. То есть, у нас получается живое пиво, содержащее дрожжи.

Живое пиво хоть и менее прозрачное, с дрожжевым осадком, зато куда более полезно — в нём протеины и витамины группы В. Пусть и хранится оно, в отличие от бутылочного, всего 7 дней — выпивают без остатка.
К такому пиву вряд ли найдутся претензии даже у самых трепетных ценителей. Проблема в том, что мини-пивоварни и бары при них в стране всё ещё можно пересчитать по пальцам двух рук. Но почему их так мало, а пиво в них не такое дешёвое, как всем мечтается, — это уже совсем другая история.
Пиво до добра доведёт – причём, часто в прямом смысле этого слова. По крайней мере, человек который построил необычный дом под Минском здесь бывает очень редко, но путь к его жилищу при этом знает вся округа. На самом деле, этот дом — как дом пивной дружбы народов, потому что сделан он из российских, украинских и белорусских пивных бутылок, а нескромные бутылочные залежи рядом, как лишнее доказательство – пива иногда много не бывает.

 
pivnoe-delo.info
12.04.2010